Последние несколько лет меня не было в Москве на 9 мая — я был в велопоходах. В этом году в велопоход на майские праздники выбраться не удалось, поэтому День победы я провожу в Зеленограде. Хотел сначала остаться в Москве, чтобы вдруг посмотреть на военную технику где-нибудь в центре (на репетиции парада я не ходил) и на салют с Воробьёвых гор, но решил, что шататься в огромной толпе таких же гуляк я не хочу, и поехал всё-таки домой.

В очередной раз удалось поснимать самолётики и опять не в аэропорту. Просто маршрут всех военных самолётов, участвующих в Параде Победы над Красной площадью проходит почти над моим домом. Я узнал приблизительное время пролёта самолётов над моим домом и нашёл список самолётов в порядке их пролёта, поэтому смогу комментировать, что за самолёты попали в кадр.

(далее…)

Меня воспитали так, что 9 мая для меня — Праздник с большой буквы. Потому что мой дед воевал с 1941-го по 1945-й, участвовал в Курской дуге, обороне Москвы и взятии Берлина, два раза был ранен, был награждён медалями «За отвагу», «За освобождение Варшавы», многими другими. Некоторые награды так и не нашли героя. Я не могу себе представить, чтобы он погиб на той войне, и тогда в этом мире не было бы меня, не было бы той Победы.

Из дедушкиных воспоминаний.

… Недалеко от Варшавы находился 133 Барановинский истребительный полк, входивший в состав 1-го белорусского фронта. Он и стал местом моей военной службы до конца демобилизации в ноябре 1945 года. В его составе я принимал участие в освобождении Варшавы 17 января 1945 года. В составе же этого полка я принимал участие во взятии Берлина 2 мая 1945 года и позже был награждён медалью «За взятие Берлина».

В это время наша авиация намного превосходила авиацию противника. Не просто превосходила — она полностью господствовала в воздухе. В нашем полку за всё время наступления ни один истребитель не был сбит и ни один лётчик истребительного полка не погиб. Вспоминается только один единственный трагический случай, он произошёл на аэродроме близ Варшавы. На одной стороне нашего аэродрома стояли самолёты истребительной авиации Як-6 (нашего полка), а на другой стороне находились самолёты штурмовой авиации — Илы. Это были грозные машины. Приземлялись Яки и Илы на одной аэродромной площадке. Один раз Ил, приземляясь, задел крылом наш Як-6. В кабине самолета находился механик. Самолёт взорвался, механик сгорел заживо, не успев выпрыгнуть из кабины.

Во время Берлинской операции наш полк располагался в Вильмерсдорфе, находившемся в 7–8 километрах от Берлина. После взятия Берлина наш полк был размещён в Пренцлау. Это небольшой уютный городок с аллеями фруктовых деревьев. Во время войны в нём находилась ставка Германа Геринга, начальника военно-воздушных сил фашистов, рейхсмаршала и президента рейхстага. В Пренцлау размещались стационарные казармы, стационарный аэродром, ангары и пр.

Находясь в Пренцлау, я посетил Берлин, другие немецкие города к северу от Берлина, знакомился с Германией. А поскольку я немножко знал немецкий язык, это облегчало общение с немцами, узнавать, давало возможность узнавать  их взгляды и настроения. Иногда даже приходилось служить в качестве переводчика для наших военных.

Во время службы в 133 авиаполку я был награждён медалью “За отвагу”. …

Из Германии дедушка привёз много старых открыток. Ещё у него был фотоаппарат, поэтому некоторые фотографии он сделал сам. Вот таким Рейхстаг был до Второй мировой войны.

Таким Рейхстаг стал в 1945-м.

В отличие от многих русских солдат, дедушка не стал оставлять своего автографа на стенах Рейхстага.

Когда я был в январе этого года в Берлине, я очень хотел увидеть остатки тех надписей, некоторые из которых, быть может, были сделаны дедушкиными сослуживцами. К сожалению, доступ к тому участку Рейхстага, где эти надписи сохранились, широкой публике закрыт.

Такой Рейхстаг сейчас.

С Победой!